Оптимизация здравоохранения привела к массовому закрытию больниц в России и к падению качества медицинской помощи, утверждают эксперты. В 2020 году страна по количеству больниц может достигнуть уровня Российской империи.
Больницы Российской империи
В 2000—2015 годах количество больниц в России сократилось в два раза — с 10,7 тыс. до 5,4 тыс. подсчитали эксперты Центра экономических и политических реформ (ЦЭПР) на основании данных Росстата (копия исследования ЦЭПР есть в распоряжении РБК.) В своем докладе «Здравоохранение. Оптимизация российской системы здравоохранения в действии» специалисты отмечают, что если власти продолжат закрывать больницы такими темпами (353 больницы в год), к 2020 году количество медучреждений в стране достигнет 3 тыс., то есть уровня Российской империи в 1913 году.
Реформа здравоохранения началась в 2010 году, когда был принят закон об обязательном медицинском страховании, напомнил РБК директор НИИ организации здравоохранения при департаменте здравоохранения Москвы Давид Мелик-Гусейнов.
Авторы доклада объяснили, что взяли 15 лет как период, когда у власти был Владимир Путин, включая его премьерский срок. Кроме того, активное реформирование и оптимизация здравоохранения началось еще в 2003—2005 годах, что видно из статистики по количеству больниц и поликлиник.
Вслед за больницами за 15 лет сократилось и количество больничных коек. В среднем их число уменьшилось на 27,5% — до 1,2 млн, подсчитали в ЦЭПР. В сельской местности сокращение мест заметнее — почти 40%. Эти данные подтверждает директор Фонда независимого мониторинга «Здоровье» Эдуард Гаврилов. По его словам, только с 2013 года мест в больницах стало меньше на 100 тыс.
Количество больниц и коек уменьшается, соглашается Мелик-Гусейнов, но эти цифры нельзя увязывать с доступностью медицинской помощи и качеством лечения пациентов. Главный показатель — количество госпитализаций, и оно растет, указывает он. Это значит, что хотя мест становится меньше, используются они эффективнее. Каждая койка должна быть загружена на 85%-90%, подчеркивает эксперт: если она простаивает, то от нее необходимо избавиться.
Маневр не в пользу поликлиник
Тенденцию сокращения количества больниц и коек можно было бы оправдать перераспределением ресурсов на уровень поликлиник, указывают в ЦЭПР, но в России закрываются и они. Их количество за период 2000—2015 годов сократилось на 12,7% — до 18,6 тыс. учреждений, а нагрузка возросла с 166 человек в день в 2000 году до 208 человек. «Декларируемого маневра по переносу нагрузки и ресурсов с больниц на поликлиники так и не произошло — ситуация осложнилась как в области стационарного, так и амбулаторного лечения», — делают вывод авторы доклада.
В своем докладе ЦЭПР ссылается и на результаты проверки оптимизации здравоохранения Счетной палатой, по итогам которой эксперты пришли к выводу, что реформа привела к снижению доступности услуг.
Доступность медицинской помощи в регионах эксперты проверили лично. Авторы доклада попробовали записаться к терапевту в небольшом российском городе, например, в Рыбинске Ярославской области. Если бы они были настоящими пациентами, приема врача им пришлось бы ждать 21 день. Кроме того, указывают эксперты, в больницах нет ряда лекарств: анальгина, феназепама, аскорбиновой кислоты и т. д.
Нельзя ориентироваться на данные по заболеваемости населения как на показатели ухудшения состояния здравоохранения в России, уверен Мелик-Гусейнов. Он обращает внимание, что речь идет не о заболеваемости вообще, а о диагностировании. И тот факт, что выявляемость растет — это хорошо.
Деньги на уровне фастфуда
Отсутствие лекарств в больницах отражает другую проблему в российском здравоохранении — его недофинансированность, пишут эксперты. Правительство постоянно заявляет о росте расходов на здравоохранение, но с учетом инфляции эти расходы, наоборот, падают. ЦЭПР ссылается на анализ бюджета Федерального фонда обязательного медицинского страхования. Эксперты подсчитали, что реальные расходы в 2017 году снизятся на 6% в сопоставимых с 2015 годом ценах.
Обратили внимание авторы доклада и на оплату труда медперсонала. К 2020 году количество медучреждений в стране достигнет 3 тыс., а медработники среднего и младшего звена — 82 руб. и 72 руб. соответственно. «Оплата труда врача в час сравнима, например, с часовой ставкой рядового сотрудника сети фастфуда “Макдоналдс” (около 138 руб.). Администратор кафе данной сети получает уже порядка 160 руб. в час, то есть больше квалифицированного врача с высшим образованием», — замечают в ЦЭПР. По результатам опроса фонда «Здоровье», проведенного среди 7,5 тыс. врачей из 84 регионов России в феврале 2017 года, около половины медиков зарабатывают на одну ставку менее 20 тыс. руб. в месяц, рассказал РБК Гаврилов.
Тарифы ОМС не покрывают реальных затрат на оказание медицинской помощи, указывают в Центре.
Из-за этого растет объем платных услуг: с 2005 по 2014 годы он увеличился с 109,8 млрд руб. до 474,4 млрд руб.
Сама система страховой медицины неэффективна в России, резюмируют автора доклада. С учетом протяженной и малонаселенной территории нельзя привязывать деньги к количеству пациентов — это приводит к недофинансированию и «неизбежной деградации медицины в небольших городах и на селе». «Необходимо ставить вопрос о реформе страховой медицины, с частичным возвращением к действовавшим ранее в СССР принципам формирования и финансирования медицинской сети», — делают вывод эксперты.
РБК ожидает ответа от Министерства здравоохранения.
Правильнее говорить об уменьшении коечного фонда не до “показателей 1913 года”, а до мировых значений.
Степенные советские доктора любили такой подход: “Ну вы ложитесь в больницу, мы вас пообследуем”. Неторопливо, за неделю, сделать анализы, на вторую неделю как-нибудь полечить, ещё недельку “понаблюдать”. Эта схема, продиктованная советским неумением считать деньги и уважать чужое время, до сих пор крепко сидит у нас в голове.
Во всем же мире считают, что нечего прохлаждаться на больничной койке. Время — деньги, лечить надо быстро, интенсивно и экономно. Операционные разрезы становятся меньше, лекарства — эффективнее, методики лечения предусматривают, что пациента надо поскорей поставить на ноги и вернуть в обычную жизнь, не подвергая его риску внутрибольничных инфекций или потери работы.